Заканчивая предыдущий материал о Сирии за 28 августа, я опасался, что следующий текст будет напоминать сводку боевых действий. Уж слишком настойчиво в массовое сознание вбрасывалась мысль о неизбежности ракетных ударов западной коалиции. «Вот-вот начнется», «В ночь на 31 августа», «Завтра точно будет» - пресса и эксперты, подогреваемые воинственными заявлениями американских и европейских политиков, решили стать коллективной Вангой. Кстати, болгарская прорицательница когда-то дала очень мрачный прогноз по Сирии. Но, к счастью, на данный момент эта страна продолжает относительно успешно бороться с иностранными наемниками, а вопрос о воздушных ударах временно снят с повестки дня.

Что же произошло? По мнению многих наблюдателей, а также прессы, и не в последнюю очередь американской, в Белом доме все же наступили на горло собственной песне и решили признать, что удар по Сирии, нацеленный на «плохого» президента Асада, окажет поддержку еще худшей «Аль-Каиде» и «Фронту Джебхат ан-Нусра». В частности, близкая к Демократической партии газета The New York Times стала рассказывать ужасающие подробности «работы» международных наемников, совершавших расправы над мирными жителями. Всё сильнее в информационном пространстве укоренялось понимание того, что химическая атака 21 августа была провокацией, направленной на создание повода для интервенции. В Интернете стали распространяться фотографии американских военных, которые закрывали лица листами бумаги, где было написано «Я не для того поступил на службу в Армию США, чтобы помогать Аль-Каиде».

Словом, до самых верхов американского истеблишмента дошло осознание крайней непопулярности возможной войны (только треть жителей США поддерживают ракетные удары), повышенного риска расползания боевых действий на весь регион, усиления террористических организацией на Ближнем Востоке и в Европе, а также отсутств